Северофуцзяньский утёсный улун У И Митоянь Жоу Гуй «Корица с утёса Будды Амитабхи, Уишань»

Северофуцзяньский утёсный улун У И Митоянь Жоу Гуй, или Корица с утёса Будды Амитабхи, Уишань, 武夷山弥陀岩肉桂

В конце нулевых годов, в ноябре то ли 08-го, то ли 09-го года я в третий или в пятый раз в жизни оказался в любимом Уишане, и второй или третий раз — осенью. Годовые ритмы на чайных горах этой местности устроены так, что основная страда и сопутствующий ей сезон дождей приходятся на вторую половину апреля и почти весь май. Дожди хороши для роста чайных листьев, но крайне не подходят процессам сбора и обработки чайного листа. Когда весною приезжаешь в эти благословенные края, то даже равнодушный к чаю турист не может не поразиться тому, как ловко уишаньские чайные работники, лавируя между капель дождя, собирают чай и доводят его до состояния полуфабриката. А иные впечатлившиеся гости чайного рая даже сами решаются немного поработать руками над созданием чайного шедевра под чутким контролем местных. В любом случае, влажная весна в горах УИ располагает к посещению мастер-классов по созданию чая, но никак для неспешных прогулок по знаменитым утёсам со скрупулёзным изучением терруаров и сортов растущего чая. Даже если светит солнце (точнее — особенно тогда, когда светит солнце), на узких скальных тропинках теряешь много времени на трафик и часто стоишь в банальных «утесных пробках», пропуская спускающихся со скал носильщиков корзин с чайным листом. Страда, одним словом.

Другое дело — осень. Сухая и теплая погода располагает к долгим трекинговым прогулкам, а суета чайной страды осталась там, в первой, янской половине уходящего года. Весной собирают чай, осенью — впечатления.

Вспоминаю свою первую или вторую прогулку по терруарам утёсов в компании с семьёй У/Ян — моих первых контрагентов с одной маленькой чайной фабрики семейного формата. Познакомился с ними я через младшего из братьев Ян — таксистов Уишаня. 30 сентября 2007-го, в самый свой первый приезд в Уишань, младший Ян подвозил меня куда-то и сообщил, что его родственники делают чай. В тот же вечер я оказался на этой фабрике, где технологом был двоюродный брат таксиста Яна — мастер У. Через год или два этот У в компании своей жены и матери повёл меня на прогулку на Митоянь, или утёс Будды Амитабхи. Перед выходом он сообщил мне, что их семейные угодья на этой горке настолько обширны, что предки даже построили там родовой храм. В ходе двухчасовой экскурсии я убедился в правоте слов мастера насчёт размера площадей их угодий и большого количества сортов чая, который они на этом утесе собирали. Рос там и Жоугуй, причём в слепых сравнительных дегустациях сортов чая, собираемых фабрикой на этих угодьях, Корица заметно проигрывала более редким Фэнхуан Вэй (Хвост Феникса) или Цинсинь Шуйсянь (Шуйсянь с зелёной сердцевиной листа — обычные уишаньцы имеют красный лист, оттого самый популярный утесный чай Дахунпао носит своё имя).

За более чем десяток лет, пролетевших с той прогулки, из памяти стёрлись многие детали, но помимо богатства и гущины митояньских чайных угодий более всего с той давней прогулки я запомнил сам храм, маленькую по сути кумирню. Рядом с храмом рос куст Фэнхуан Вэй, со слов У — материнский. А в сотне метров, за поворотом скалы, происходила реставрация какого-то большого буддийского храма. Помню, как У или скорее его жена Юй, продававшая мне их чай, сообщили мне, что этот утёс носит имя Будды, и городские власти решили здесь реставрировать «маленькую» буддийскую кумирню. Спустя года 4-5, когда я уже жил в Уишане постоянно и почти каждый день гулял по этим славным чайным горам, туристов в горах У И стало заметно больше. Поэтому я гораздо чаще гулял не в сторону попсовых локаций типа материнских кустов Дахунпао, а вот в таких малолюдных не в сезон и мало кому известных утёсах. И как-то под вечер я оказался в незнакомой местности в районе Митоянь, причём в момент быстро сгущавшихся сумерек. От перспективы заблудиться ночью в чайных кущах меня спасла настоятельница этого «маленького» буддийского храма, по сравнению с которой кумирня семьи У казалась просто крошечной. Ноги буквально вынесли меня на эти два соседних храма. Стрекотали припозднившиеся цикады, вечерние птицы допевали последние песни. Бабулька заваривала свой вечерний чай. Это был Жоугуй. В тот вечер он мне показался настолько волшебным и крепким, что уже почти 10 лет я стараюсь закупать его у этой монашки и ни разу ещё не разочаровывался в нём. В митояньском чае есть настоящее буддийское спокойствие, и даже если его заварить очень крепко, он не вызовет тремора в руках и бессонной ночи. В тот раз я отведал молча три пиалы, поклонился молча хозяйке и только потом на корявом китайском сказал, что являюсь студентом местного универа, изучаю утесный чай и вот заблудился. Бабушка позвала своего помощника и он радостно проводил меня до подножия большого утёса, откуда я быстро отыскал дорогу домой. И придя туда, быстро уснул. Несмотря на выпитый час назад крепчайший митояньский Жоугуй. Конечно, мы не рекомендуем экспериментировать с вечерними чаями, и в суетливой Москве такие эксперименты вряд ли помогут. Но вкус чая Жоугуй с утеса Будды Амитабхи можно оценить и в нашем городе. Теперь его делает для нас и для вас мастер Ту Шунь.

Автор статьи: чайный эксперт Сергей Кошеверов - специально для www.сhaishop.ru

При копировании текстов убедительная просьба указывать в качестве источника www.chaishop.ru

Все права на тексты зафиксированы ещё перед их публикацией.й

Написать отзыв